Универ-СВ

Выпускник НовГУ - ректор "Народного"

Проблема выбора профессии рано или поздно встает перед каждым. Но найти то, что нужно именно тебе, не каждый может. И частенько боятся менять что-либо, даже если выбрал не свое. Правда, не все такие.

Мой собеседник, Дмитрий Иванов, выпускник НовГУ 1999 года, не побоялся кардинально изменить жизнь: имея за спиной три курса по специальности "Радиотехника", решил стать учителем иностранного языка. И по этому пути идет успешно! Дмитрий - один из организаторов известного многим новгородцам (и не только) Народного университета, а сегодня - его ректор и руководитель российско-шведского проекта "Мой завтрашний день" по профилактике СПИДа и ВИЧ. Дима, так его зовут его коллеги, сотрудники Народного университета, и даже учащиеся, сегодня наш собеседник.

- Так уж получилось, что учился я не пять лет, как все, а восемь (перед инязом три года - на радиотехнике, тоже в НовГУ). Теперь о студенческой жизни вспоминаю по-разному - то как радостное время, то как дни, наполненные обременительными занятиями.

- Когда вы поняли, что для вас иностранные языки интереснее, чем точные науки?

- Меня всегда интересовали языки. Но не сами по себе, а как возможность межкультурной коммуникации, общения с людьми другой культуры. Ведь даже песню слушать лучше, когда понимаешь ее слова. Но когда я в 1991 году поступал в НовГУ в первый раз, то поступил на "радио". Хотя готовился на иняз. Но не получилось, вернее, я не стал поступать - меня отговорили знакомые, рассказав о ситуации, сложившейся в то время.

- А что за ситуация?

- Ну, просто тогда на иностранные языки было престижно поступать, желающих много, бюджетных мест на всех не хватало: И, чтобы не терять годы, я поступил на "Радиотехнику". А через три года перевелся туда, куда и хотел вначале. Самое главное наше отличие от других групп иняза - мы были первыми, кто изучал скандинавский язык! Первая "шведская" группа в НовГУ! Нас было "семеро смелых" - четыре пацана и три девушки. А готовили нас как учителей шведского языка.

- Вы шли по непроторенной дорожке - ущербности в своем образовании не ощущали?

- Нет, точно нет. Нам повезло: в то время оказалось много разных проектов между Швецией и Новгородом, требовались переводчики, и эту нишу приходилось заполнять нам. Сами мы не очень-то хотели: второй курс, разве там до переводов? Но нас толкали, заставляя переводить на каком-нибудь семинаре или конференции. А мы же еще и половины не понимали!

- Общение с иностранцами было с первого курса?

- Да, конечно, уже на первых курсах у нас были иностранные преподаватели, к нам приезжали шведы в гости. Кроме того, все рано или поздно ехали за границу - учились по полгода, некоторые - даже год.

- Что такое обучение вам давало?

- Там, за границей, обучение было не академическим, а больше "по жизни". Мы учились в Народных школах, таких, как наш Университет. Правда, все они находятся достаточно далеко от центра, чаще всего в деревнях. И вот 100 человек в течение полугода вместе учатся, занимаются общественными делами, отдыхают. Это, конечно, большая подмога и для овладения языком, и для понимания общества, язык которого изучаешь. И возможность близкого общения. Именно в этом выигрывают Народные университеты.

- А что было до Народного университета?

- Когда мы еще студентами работали переводчиками, наслушались, что переводчикам обязательно нужно платить, поэтому считали, что наш труд тоже должны оплачивать. И наша группа создала организацию, которая объединила переводчиков-скандинавистов. Но мы еще хотели налаживать культурные связи, приглашать в Новгород шведских музыкантов. И в 1996 году зарегистрировали организацию "Молот Тора" (Тор - персонаж скандинавской мифологии, хороший такой дядька).

Когда мы создали организацию, то обслуживали сотрудничество между Новгородом и Эребру, наши шведским городом-побратимом. Нам даже начали платить. Но не деньгами, а все больше подарками. Потом мы поняли, что сотрудничеством-то никто не занимается: был один человек в Швеции, один в России, они время от времени связывались друг с другом, пытались что-то сделать. Ну, еще были четверо-пятеро энтузиастов. Но не было ни координации, ни центра. А нам стало интересно, у нас возникали идеи, и мы эту нишу заняли, решив все расшевелить. Нам в этом никто не препятствовал, даже всячески помогали. Тем более что этим официально должна заниматься городская администрация: между Новгородом и Эребру с 1994 года существует договор о сотрудничестве.

- Тогда и появилась идея создать "Народный университет"?

- Да. Идея родилась в группе, вместе со шведами. И в 1999 году мы уже зарегистрировали Университет. В России - это первая народная школа: Правда, до революции такие уже существовали.

Поначалу нас называли не Университетом, а шведской школой. Управление этим проектом сразу отдали нам, молодёжи: мы же знали шведский язык! Существовали мы частично на шведские деньги: это не вина наша, а заслуга. Хотя хотелось бы, чтобы нас поддерживало родное государство.

Для шведов наш Народный университет - неформальный шведский центр, где можно собираться, проводить необходимые встречи, послать электронное письмо и т.д. Им важны обмен опытом, совместные проекты.

В Народном университете я работаю с 1999 года, пришел после окончания НовГУ и занимался организаторской деятельностью, всем, что было связано с переводами. С тех пор реализуется достаточно много проектов социальной направленности (профилактика наркомании, профилактика ВИЧ и СПИДа), идет обмен опытом между общественными организациями, в гости друг к другу ездят члены социал-демократических партий.

- Для чего создан Народный университет?

- Прежде всего для образования взрослых. Это предполагает непринужденную обстановку, общение, обмен опытом. Довольно часто у нас собирается дискуссионный клуб - туда приглашаются и студенты. Недавно мы заключили договор с с факультетом лингвистики и межкультурных коммуникаций (ФЛиМК) НовГУ. В рамках договора мы хотим реализовывать совместные образовательные программы. Например, дополнительные курсы по изучению иностранных языков в режиме "погружения" - это когда собирается группа, выезжает за город, на турбазу, и все смотрят фильмы, читают, общаются, говорят только на изучаемом языке.

- На ваш взгляд меняется ли что-то в Гуманитарном?

- По делам я много общаюсь с деканатом ФЛиМКа. И одно то, что когда поднимешься на третий этаж старого корпуса в Антонове, а там все так красиво, все отремонтировано, да еще и Интернет поводят, уже производит впечатление. Я должен сказать, что в этом плане в Гуманитарном становится все лучше и лучше. Если сравнивать с нами студентов, которые учатся и заканчивают обучение, в том числе и на шведском языке, то их уровень намного выше. Некоторые у нас и работают преподавателями, например, английского языка.

- Вам предлагали работать за границей?

- Нет. Но об этом часто спрашивают друзья, родственники, просто знакомые (смеётся). Когда мы учились, то говорили об этом очень много. В идеале все мы хотели работать по специальности, чтобы время от времени выезжать в Швецию. Но у всех жизнь складывается по-разному. У меня есть друзья в Швеции, мы общаемся и здесь, и там. Для меня это достаточно. А если я приеду в Швецию уже не гостем, то сначала, в течение лет пяти, буду эмигрантом, потом - гражданином. Но я никогда не смогу хорошо понимать их юмор, шутки, фильмы:

- Не работой единой жив человек. Что делаете в свободное время?

- У нас недавно возникла группа "Embarassing oscar" из трех человек: это Стас Мельников, Валя Тарасова и я. Поем на английском. Со шведским нет никакой связи. Уже были два закрытых выступления и одно открытое. Сейчас ищем деньги: "репетиционка" есть, теперь надо записать некоторые песни, чтобы спонсоры посмотрели, что мы не просто просим, а уже что-то делаем.

Я чувствую, что у группы есть потенциал, хотя не думаю, что нас будут слушать все. Знаете, Борис Гребенщиков сказал: "Я начал играть, чтобы привлекать внимание женщин, мне все равно, что скажут мужчины: близкие, друзья - не в счет". Мы начали играть просто потому, что нам этого хотелось, и мы уж точно никому не хотели что-то доказать.

- Не захватит ли творчество больше, чем основная работа?

- Не знаю: Но сейчас музыке уделяю много времени. У нас уже есть 13 песен, еще две готовим, нужно поработать над музыкой... Нужно понять, мое ли это? Если нет, заняться чем-то другим (смеется). Но не думайте, в Народный университет я хожу каждый день, и свою работу выполняю.