Новости

26.12.2016  Академический час "Учёный без дела — как туча без дождя" (издание "Новгородские ведомости" от 21.12.16)

На сайте Новгородского государственного университета регулярно появляются сообщения, касающиеся научной деятельности вуза. Вот последние заголовки: «НовГУ награжден дипломом Министерства образования и науки РФ за создание научно-технических клубов», «Издан труд доцента Политехнического института», «В Антонове работает Всероссийская конференция, посвященная 20-летию Уголовного кодекса РФ». Разговор о науке мы ведем с академиком РАН, ректором НовГУ Виктором ВЕБЕРОМ.

 — Виктор Робертович, ежегодно в начале декабря в университете проводится Ярославов день, посвященный тем, кто двигает науку. И каждый раз в этот праздник называются имена лучших за прошедший год профессоров и преподавателей. Много ли претендентов на звание?

— Много. И выбрать всего несколько человек сложно. На самом деле, идея в Ярославов день чествовать тех, кто по-особому проявил себя за год, возникла три года назад — до этого времени по старой доброй традиции проводился Профессорский прием, на котором всему преподавательскому составу говорили слова благодарности. Но ведь среди наших специалистов есть более и менее активные. И мы решили публично награждать тех, кто берет трудные вершины! Нынче лучшими признаны семь профессоров и 11 преподавателей университета.

— А как обстоят дела с научными показателями по результатам анализа эффективности вузов, проводимого Минобрнауки РФ?

— Научный блок работы учреждений высшей школы оценивается по разным критериям. Например, есть такой: количество исследовательской продукции на одного профессора. И у нашего университета по всем параметрам высокие баллы. На кафедрах действительно идет активная деятельность. Другой вопрос, что не хватает средств, а многие эксперименты требуют дорогостоящего оборудования. Но палочкой-выручалочкой являются гранты. Мы постоянно подаем заявки на участие в различных конкурсах. И получаем финансирование.

— Но в Интернете немало публикаций на тему монополизации столичными учеными грантового рынка и специализированных изданий...

— Региональным исследователям на самом деле непросто получить гранты или печатные площади в ведущих отечественных рецензируемых научных журналах, включённых Высшей аттестационной комиссией (ВАК) России в список изданий, рекомендуемых ученым для опубликования своих работ. Я читаю такие журналы по медицине, и, бывает, вижу в одном номере сразу несколько материалов одного ученого, близкого к руководству редакции... Тем не менее преподаватели НовГУ очень активны и, как я уже сказал, гранты получают. Что же касается публикаций, университет учредил собственное издание, учитываемое ВАК. «Вестник НовГУ» выходит с регулярной периодичностью по тематическим блокам, и все наши ученые имеют возможность в нем печататься.

— В связи с тенденцией к сокращению бюджетных мест в вузах актуален вопрос о бесплатном обучении по направлениям подготовки бакалавриата. А что же с набором в магистратуру и аспирантуру?

— В последние года три контрольные цифры приема первокурсников в бюджетные группы — на одном уровне. В магистратуре же, что нас радует, идет увеличение бесплатных мест. И в этом учебном году мы даже новые направления открыли — по юриспруденции, журналистике, психологии. Ребят, желающих после получения диплома бакалавра продолжить обучение, много. В планах — добиться права на бюджетной основе готовить слушателей по магистратским программам по гуманитарным направлениям и по IT-технологиям.

Многие из тех, кто идут в магистратуру, предполагают свое будущее связать с наукой. Следующей ступенью для этого является аспирантура, места в которую, вынужден констатировать, нам год от года сокращают. Если раньше на моей кафедре было пять-шесть аспирантов, то сейчас — один-два. А есть подразделения, где полностью ликвидированы аспирантские места. Политика министерства в последние годы была направлена на то, чтобы сосредоточить аспирантскую школу в ведущих вузах Москвы и Петербурга. Но для молодых ученых с финансовой точки зрения накладно проживание в мегаполисах. И потом, если он отучился в Москве, защитил там диссертацию, в Новгород вряд ли вернется.

— Чем чревата такая ситуация?

— Тем, что через несколько лет в региональных вузах некому будет заниматься со студентами и вести научную деятельность. Не секрет, что в целом по стране преподавательский состав университетов и институтов — возрастной. И на смену наставникам приходят именно аспиранты. А их нет. Но я очень надеюсь, что со сменой руководства Министерство образования и науки РФ изменит свою позицию.

— Декларированы новшества и в подготовке студентов-медиков...

— Да, Минздрав РФ со следующего учебного года отменяет интернатуру. Напомню, врачи-интерны в течение года после окончания вуза на практике, под руководством опытных докторов-наставников закрепляют все, чему их обучали в институте. Согласно новым правилам выпускники должны будут в обязательном порядке проходить аккредитацию — это, по сути, тот же госэкзамен, но только ориентированный на практическую деятельность. По ее итогам некоторые могут рассчитывать на бюджетное прохождение клинической ординатуры, которая длится от двух до пяти лет, но количество мест в которой ограничено. Остальные прошедшие аккредитацию сразу после шестого курса вуза пойдут трудиться в первичное звено лечебных учреждений.

Желание Минздрава улучшить ситуацию с кадрами в поликлинической службе понятно. Однако я не одобряю решение исключить интернатуру. И такое мнение высказывают сейчас многие руководители клиник и медицинских институтов. Уже звучит предложение вернуть действовавшую в советское время субординатуру, когда на шестом курсе студенты-медики выбирали для себя направление — терапию, хирургию или акушерство-гинекологию — и все пройденное ранее по данному блоку детально повторяли и проверяли на практике.

— В октябре общее собрание РАН тайным голосованием утвердило вас в звании академика. Поздравляю! И не могу не поинтересоваться вашим мнением по поводу скандала, связанного с раздутой численностью РАН и с тем, что академиками становятся чиновники высшего уровня...

— В федеральных СМИ было дано некорректное сравнение численности академиков в СССР — 323 действительных члена-академика и в РАН — 941. Прежде в стране действовали пять государственных отраслевых академий и одна, как тогда ее называли, Большая Академия наук СССР, правопреемником которой и стала РАН. Так вот 323 академика было только в ней. В отраслевых имелись свои. РАН же объединила все направления научной деятельности, следовательно, и академиков стало значительно больше.

На протяжении последних пяти лет был наложен мораторий на увеличение состава РАН. И лишь в этом году состоялись выборы. Потому как академии нужны не только новые лица, но и молодые. И по этой причине введено новое звание — профессор РАН. Ранее были только академики и члены-корреспонденты.

Сейчас идет широкое обсуждение скандала в РАН, и у некоторых может сложиться мнение, что стать академиком не так уж и сложно, ведь чиновники пробились. Да, лазейки были и есть. Помню, в конце 90-х многие министры и их замы числились академиками. Занимались они наукой? Вряд ли. Вероятней всего, исследовательские работы за них писали другие. И я согласен с решением Президента России Владимира Путина уволить из министерств чиновников, которые в этом году вошли в число членов РАН. Одновременно заниматься решением государственных задач и наукой редко кому удается. Но сейчас в этом вопросе важно не переборщить, как это у нас случается, а то под одну гребенку попадут и управленцы высшего уровня, которые по определению занимаются наукой, например, главные инженеры или конструкторы заводов.

— А какие требования предъявляются к претендентам на звание академика?

— Человек обязан вести активную исследовательскую, экспериментальную деятельность, публиковаться, иметь сторонников своих идей. Должны быть своя научная школа, подготовленные кандидаты и доктора наук. Иногда путь ученого от кандидатской степени до звания академика занимает 30–40 лет. Собственно, так и происходит по медицинскому профилю. Но есть направления — например, физика, математика, работая по которым люди нередко делают стремительную научную карьеру, и к 35 годам они — маститые ученые.

— В чем суть научной школы академика РАН Виктора Вебера?

— В моем научном багаже — более 800 работ, в том числе — 21 монография, 55 пособий и учебников, 15 патентов на изобретения и 25 рационализаторских предложений. Подготовлено шесть докторов наук и около 40 кандидатов. Специализируюсь на терапии, точнее, на одной из ее составляющих — кардиологии. Среди разрабатываемых тем — влияние лекарств на больных, особенности патологий у мужчин и женщин, у лиц разного возраста. Так, мне и моим ученикам удалось доказать, что препараты по-разному действуют на пациентов в течение суток, а это говорит о необходимости дифференцированного подхода к лечению: от одного и того же заболевания утром лучше принимать одни таблетки, вечером — другие.

Одному ученому осилить такой огромный пласт исследований — не под силу. Мои ученики ведут собственные линии изучения, а я координирую работу. Научная школа в том и состоит, чтобы коллективом единомышленников ставить гипотезы, доказывать или опровергать их.

— А чем сейчас занимаетесь? В смысле — наиболее важным...

— В настоящее время занимаемся ремоделированием сердца. Изучаем, как стресс действует на него и сосуды и какими медикаментами можно улучшить состояние. Эксперименты показали, что многие препараты, широко назначаемые во всем мире, хорошо снимают клинические проявления, но при этом пагубно действуют в целом на сердце. Значит, нужно искать другие варианты медикаментозного лечения.
Собственно, вот такую научную работу я веду. И буду продолжать.

Узнать больше

Пресса о нас